О том, что происходит за кулисами благотворительных организаций, как люди приходят к этому нелегкому занятию и с какими сложностями сталкиваются, во Всемирный день добра, который отмечается сегодня, нашему партнеру «Открытая Азия онлайн» рассказали три руководителя таджикских благотворительных организаций.

Все фото: акции фонда «Рушди Точикистон».

ПАРВИНА АЗИЗОВА, БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЙ ФОНД «ОРМОН»

- Вообще я работаю на телевидении СМ-1 – это в Худжанде, на севере Таджикистана. Как-то мы сделали сюжет о жизни местного дома престарелых, и его героем стал мужчина – он мечтал перед смертью повидаться с единственной сестрой, которая живет в Душанбе и к которой он никак не мог съездить. Во-первых, одного из дома престарелых его бы никто не отпустил, во-вторых, не было денег на дорогу. Мы показали сюжет, и нам сразу стали звонить люди с предложением помочь. Так эта история из телевизора перешла в реальность: мы договорились с домом престарелых, забрали этого мужчину под свою расписку, люди собрали денег на дорогу и вместе с сопровождающим этот мужчина поехал в Душанбе. Оказалось, что сестра уже давно умерла, но, тем не менее, он успокоился.

Как-то после этого случая к нам потянулись люди, которые нуждались в помощи. Мы никому не отказывали. Их становилось всё больше и больше, и тогда мы решили открыть специальную передачу на нашем канале под названием «Ормон». Она регулярно стала выходить с 2015 года. После сюжетов в редакцию звонили люди и предлагали свою помощь героям; мы стали сообщать своим зрителям банковские счета тех, кто нуждается. Помощь шла, но в какой-то момент мы заметили, что, например, ребенка уже прооперировали, всё в порядке, но деньги на счёт его родителей всё поступают и поступают, а их ведь можно использовать уже для помощи другим детям. Контролировать этот процесс мы не могли, и тогда решили открыть свой благотворительный фонд «Ормон».

Мы работаем так же, как и раньше: готовим передачу, рассказываем о беде, и народ начинает отправлять деньги, только уже на счет фонда. Собрали нужную сумму, отдали родителям. Всё, что осталось неиспользованным, передается следующим. Естественно, об этом мы сообщаем людям, которые нам помогают. Думаю, что так мы помогаем эффективнее.

Судите сами: в 2017 году мы провели 18 сложных операций для детей, и это я вам называю количество тех деток, которые уже абсолютно здоровы и не нуждаются в дополнительной помощи. Есть и те, кто прошел первый этап, второй и ждет третьего. Кроме того, часто нам приносят одежду, еду или лекарства, и всё это мы также передаём тем, кто нуждается.

Мы в Худжанде собираем деньги быстро. Некоторые душанбинские коллеги даже удивляются - мол, как у вас так получается. Это во многом благодаря передаче «Ормон», потому что как-то решили собрать деньги без подготовки сюжета, рассказали о беде только в социальных сетях и собрали всего 4 тысячи сомони ($450). Это мало. Если выходит передача, то собираем больше.

Кто помогает? Да в основном обычные люди – не миллионеры, не крупные бизнесмены, а те, у кого каждая копейка на счету. Приходит много молодых людей. Например, не так давно пришла девушка, молоденькая, видно, что очень обеспеченная, всё у неё есть, но она говорит, мол, хочу работать волонтёром. Мы взяли её, так она ни от какой работы не отказывалась, всё выполняла. Это приятно.

Ещё приятно, что нам помогает государство. Вот мы решили переехать из здания телевидения, потому что к нам постоянно приходят толпы людей, и, конечно, они мешают журналистам работать. Начали искать подходящее место, и об этом узнали в Согдийском отделении НДПТ (Народно-демократическая партия Таджикистана, правящая партия, – прим. ОА), и они нам сразу предоставили помещение. Плата за аренду, за коммунальные услуги – ноль сомони. Более того, в этом году они помогли собрать в школу детей из неимущих семей, о которых мы рассказывали в своих передачах; по праздникам поддерживают нуждающихся.

Еще в прошлом году глава Минсвязи Бег Сабур выделил нам бесплатно короткий номер 1519 для благотворительной деятельности. Мы обратились к сотовым компаниям, и нас поддержали Tcell и Beeline, они с нас за обслуживание этого номера тоже не берут деньги.

Ну а легче всего собирать деньги в священный месяц Рамазан. Например, в последний раз нам позвонила женщина и говорит, что хочет помочь кому-нибудь из наших деток. А у меня уже никого нет, всем помогли, для всех собрали деньги. Я ей говорю, что деток нет, есть женщина, ей 49 лет, и она очень нуждается в операции, она при смерти.

Эта женщина спросила, сколько нужно (а нужно было 42 тысячи сомони, $4,8 тысяч), и перевела всю сумму. И попросила, чтобы имени ее не называли. Бывает и такое.

А вообще я вижу, что сейчас люди стали добрее. Многие хотят помочь. И, соответственно, на этот запрос реагирует предложение – в Таджикистане очень много благотворительных организаций появилось в последние годы. Но всем нам знаете, чего не хватает? Не хватает взаимодействия. Мы мало друг о друге знаем, а это плохо. Например, ко мне приходят люди с ВИЧ/СПИД, просят о помощи, а это не мой профиль, но если бы я знала, куда их отправить, то они без поддержки не остались бы. Надо нам как-то объединяться. Чтобы мы помогали друг другу работать, поддерживали друг друга.

Кто у нас сейчас очень нуждается? Двухлетний мальчик – Иброхим – 70% ожогов, ему сейчас предстоит второй этап операции в Екатеринбурге, и очень нужны средства.

ТАХМИНА БОБОХОНОВА, ФОНД «РУШДИ ТОЧИКИСТОН»

- У меня был свой кондитерский цех, и мы по праздникам пекли торты, сдобу, развозили всё это по детским домам, интернатам для инвалидов – просто в качестве подарков. Так и узнали обо всех проблемах наших детей. Первое, на что обратили внимание, так это на нехватку инвалидных колясок. Например, дети с ДЦП, им ведь особенные коляски нужны, их родители стоят в очереди за ними годами и не могут получить. А все это время дети сидят дома, полностью лишены детства, потому что их просто не на чем вывозить. Тогда мы решили организовать акцию – собрать средства и купить инвалидные коляски. Нас поддержали некоторые коммерческие компании, общественные организации и обычные люди, мы смогли перед Новым годом провести концерт в душанбинском кукольном театре «Лухтак», поздравили детей и подарили им 31 инвалидную коляску. На следующий год решили повторить, но уже для всего Таджикистана. Нас снова поддержали, и мы раздали уже 60 колясок. Хочется еще проводить такие акции, потому что они очень нужны, но не получается: у нас операция за операцией, и времени ни на что не хватает.

Свой фонд мы открыли три года назад. Потому что после того, как стали помогать, к нам потянулся народ. Нужно было выстраивать систему помощи, так и появился фонд «Рушди Точикистон».

Тяжело, конечно, времени не хватает ни на что, огромный дефицит волонтёров, а нанимать сотрудников и платить мы не можем. Вот ко мне приехала племянница – отдохнуть, она мне помогает. Например, недавно пришлось ехать в кишлак Чанор, это 80 км от Душанбе, там семья из 7 человек. Старенькая бабушка, четверо детей, двое из них инвалиды, отец тоже инвалид, мать едва справляется с домашними хлопотами. У обоих детей не было инвалидных колясок, и родители попросили нас о помощи, мы коляски им смогли купить, поехали отвозить их и ужаснулись: в какой нищете они живут! Я написала пост в ФБ об этом, обратилась к пользователям, попросила помочь этой семье – продуктами, теплыми вещами, люди стали откликаться. Но они все заняты, и приехать и привезти деньги сами не могут, вот моя племянница ездит и собирает сама. Еще со мной работает Шухрат Джураев, так он вообще все свои обеденные перерывы тратил на то, чтобы так же ездить и собирать деньги у людей. А что делать? Каждая копейка на счету, и мы не можем отказываться ни от какой помощи.

Короткого номера для того, чтобы люди могли отправлять СМС и так переводить деньги, у нас нет. Можно перевести средства через терминалы – с помощью Qiwi-кошелька. Но не всегда люди находят эту услугу или не могут ею воспользоваться, тогда приходится ездить и собирать наличными.

Очень тяжело, что у нас нет короткого номера. Потому что люди не будут ехать через весь город, чтобы передать 5 сомони, и, думаю, таких немало. Если собрать все деньги, которые нам готовы передать, но нет удобного канала, то многим можно было помочь. Но пока условия, по которым мы можем работать с сотовыми компаниями, нас не устраивают, – это нам невыгодно совсем.

Нам помогают одни и те же люди, 80 процентов благотворителей – это те, кто каждый месяц совершает пожертвования. Новых благотворителей мало. И, кстати, помогают нам совершенно обычные люди, которые, возможно, сами во многом нуждаются, но отрывают от себя и своих семей и пытаются помочь другим.

И вот мы с Шухратом как-то думали, что надо остановиться, дать отдохнуть себе и тем, кто помогает. Но никак не получается: приходят родители, плачут, умоляют, и мы открываем новый сбор средств. И опять начинается: беготня, переживания.

В Рамазан пожертвования собирать легче: в этот месяц мы обычно проводим по две операции, в другое время в среднем – одна операция в два месяца. За всё время работы фонда сумели собрать средства на проведение 22 операций.

Информацию о тех, кто нуждается, мы в основном публикуем в социальных сетях. К сожалению, других каналов передачи информации у нас нет. И это тоже проблема для таджикских благотворительных организаций. Например, в Худжанде у фонда «Ормон» есть передача на ТВ, в которой они рассказывают о тех, кому нужно помочь, и это им помогает быстрее собирать деньги. У нас такого нет, мы обращались к нашим телевизионным каналам, предлагали сотрудничать, но их эта идея не впечатлила.

Сейчас у нас два ребенка, которые очень нуждаются в помощи – это Самандар Оев, ему четыре года, он полная сирота, живет в Гиссаре со старшим братом, и 13-летняя девочка из Турсунзаде – Шокира Абдуллоева, она уже в школу ходить не может, так как у нее ножки отнимаются. У обоих детей порок сердца разной степени. Они очень нуждаются в помощи.

ЗЕБО ТАДЖИБАЕВА, БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЙ ФОНД «ДИЛСУЗИ»

Мы столкнулись с благотворительностью лет шесть назад. До этого времени периодически в СМИ публиковались обращения тех, кому требовалась помощь, но широкого распространения, например, по соцсетям не было. Шесть лет назад нам предложили открыть специальную рубрику на сайте медиа-группы «Азия Плюс», в которой мы могли бы публиковать истории тех, кому срочно нужны деньги на лечение. Рубрику мы открыли, стали обращаться за помощью через соцсети, народ потянулся, успешно провели первую операцию, спасли ребенка, отчитались перед всеми, кто нам помогал, и после этого случая к нам в редакцию стали приходить люди со всей республики.

Скоро мы поняли, что работать без фонда уже не получится, и открыли его. Мы – это я и Раджаб Халимов. Раджаб – вообще уникальный человек, в своё время его сын отчаянно нуждался в помощи, он прошел все круги ада, ходил по благотворительным организациям, собирал деньги, ездил оперировать сына за рубеж. Ему эта тема очень близка, он очень хорошо понимает родителей, чьи дети больны.

Если плотно заниматься благотворительностью, то на нее и 10 часов в сутки не хватит. Надо вести переговоры с клиниками, как с местными, так и с зарубежными, обращаться в разные организации с просьбой о помощи, консультировать родителей, объяснять им, куда идти, к кому обращаться, как правильно писать заявления. Иногда к нам приходят родители и точного диагноза своих детей даже не знают, но мы видим, что ребенок «тяжелый», и начинаем с ним работать. В основном всей этой работой занимается Раджаб. Он сам ходит с родителями детей по врачам, договаривается с больницами, иногда ему даже удается договориться провести операцию в Таджикистане бесплатно.

Например, к нам обратились родители мальчика из Нурека, у ребенка сросшиеся пальчики, нужно три операции. Каждая стоит 1,5 тысячи сомони ($170), вроде небольшие деньги для столицы, но для приезжих из региона – очень даже крупная сумма. Он обратился в наш «медгородок», и врачи сказали ему, что могут провести все операции совершенно бесплатно, но в Дангаре. А до Дангары из Нурека даже ехать ближе, родители, конечно, согласились, и мальчишке уже успешно провели одну операцию, ждем еще две.

Иногда к нам в Таджикистан приезжают зарубежные врачи, проводят сложные операции бесплатно, и Раджаб опять бегает по всем инстанциям в попытках поставить в очередь наших детей. Например, скоро к нам приедут врачи из Индии, будут делать операции по пересадке костного мозга, и Раджаб сумел поставить в очередь одного мальчика (диагноз ДЦП), чьи родители обратились к нам за помощью. На его лечение в общем требовалось $16 тысяч – это собственно операция и реабилитация. Если, дай Бог, операцию проведут здесь, то это минус 4 тысячи, останется найти 12. Эти деньги нужны будут на полугодовую реабилитацию, которую можно провести только в Индии. Так вот, эта сумма уйдет на перелёт, пребывание в Индии и само лечение. Попытаемся найти.

Самая большая сумма, которую нам за все это время удалось собрать, это $8 тысяч. Мальчику по медицинским показаниям требовалась пересадка печени, деньги мы собрали, отправили его с родителями в Индию, но там выяснилось, что ему не нужна пересадка печени, у ребенка тяжелая форма гепатита. Все собранные деньги ушли на лечение, родители вернусь в Таджикистан, потом выезжали на лечение еще и еще. Но в какой-то момент не смогли вовремя поехать в Индию, опоздали, а когда приехали, то оказалось, что ребенку стало хуже, что первые два этапа лечения пошли насмарку. Знаете, что они сделали? Они выставили на продажу свой дом, мы помогли им получить в посольстве Индии в Таджикистане трудовую визу, и они уехали в эту страну, чтобы работать там и продолжать лечить своего ребенка и больше не рисковать. Кажется, в посольстве Индии в Таджикистане впервые были выданы трудовые визы.

Когда видишь такую отчаянную борьбу, становится немного стыдно за то, что иногда позволяешь себе слабость: устаешь слушать тяжелые истории, видеть слезы матерей и страдания их детей, иногда хочешь всё это бросить. Конечно, такие чувства бывают. Но потом берешь себя в руки и продолжаешь. Отказаться от этой работы практически невозможно, я пробовала – ничего не получается. Эта работа становится частью тебя.